Мне нравится думать, откуда растут сны.
Одним днем я читал про саронги: где их носят и почему, как их повязывают женщины и как мужчины, что они делают с походкой и еще тучу мелких деталей. Смотрел фотографии. А ночью, когда мозг переваривал и усваивал новые знания, я с увлечением снимал сине-белый саронг с одного диссидентствующего поэта. Откуда взялся поэт — отдельная история.
Другим днем я готовился к обществознанию, кусок которого — политология, и попутно догрызал книгу Кноппа об участии немецких подростков во Второй мировой. Потом мне снилась война: новая, самое начало. Была пропаганда и ограничение доступа к независимым источникам информации. А я уже знал (во сне часто знаешь наперед), что скоро моей страны не будет.
Увиденное, услышанное, прочитанное и придуманное находит отражение в снах. Но это только шелуха. Вот то, что останется от сна, если ее убрать, можно толковать.
Не сонниками. Я одно время толковал словарем архетипов (потом просеял словарь).